Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Соломинка, тебе их не хватало?
— Они не мои.
— Тогда чьи? Я нашел их на месте преступления!
— Свекровь, наверно, забыла.
— Так вот кто убил Катьку! Это же улика! Еще, возле контура тела, между досок в полу, дырка от каблука. Тебя я на каблуках до сегодняшней ночи не видел, значит, бабка продырявила пол, когда убивала внучку.
— Не придумывай. Она старушка — божий одуванчик.
— Ольга Семеновна — божий одуванчик?! Не смеши меня! Она нас с тобой в легкую завалит, ни то, что пятилетнего ребенка.
— Откуда ты знаешь маму Олега?
— Она всю жизнь в этом доме жила. Переехала в квартиру, когда Олег в первый раз женился. Кстати, она всегда ходила на каблуках. Цок-цок!
— Не думала, что вы с Олегом вместе выросли. Мне казалось, вы совсем не общаетесь.
— Мы разные люди. Здороваемся по-соседски, но не дружим. Так, не сбивай меня! Выходит, бабуля завалила внучку.
— Игорь, не убивала Ольга Семеновна Катю. Она нормальный, адекватный человек. Очки, скорее всего, забыла, когда приходила проведать сына.
— Адекватный человек?! Она всю жизнь проработала учителем. Ты знаешь хоть одного адекватного учителя? Мы у нее пятерки получали раз в год — после ремонта класса за родительский счет.
— Это еще не значит, что она способна на убийство.
— Ты просто не видела, как она рубила линейкой тараканов!
В глазах Игоря появляется мальчишеский азарт. Я с улыбкой пытаюсь его урезонить.
— Каждый человек хоть раз в жизни убивал таракана.
Он вытягивает губы в трубочку и, хватая ртом воздух, выдает:
— А потом она отрывала им лапки!
— Ужас! — соглашаюсь я, еле сдерживая смех. — Мне кажется, или я слышу в твоем голосе детскую обиду?
— Ты права. Она была моей классной руководительницей. Я всегда получал у нее одни двойки, за пение.
— Неужели так плохо пел?
— Нет, она вела географию.
Я заливаюсь смехом и шлепаю Игоря по голове картонной папкой. Он неожиданно хватает меня за руку. Неужели не понял, что я в шутку? Его взгляд становится напряженным.
— Дай-ка, — выдергивает торчащую из папки бумагу. — Несчастный случай на производстве… Ага, то, что надо!
Вглядываюсь в текст. Та самая вырезка! Я чуть было ее не выбросила. Игорь прав, от меня никакой пользы. Нельзя расстраиваться и опускать руки. Надо стараться сильнее.
— Ладно, — серьезно говорит он и протягивает мне вырезку, — продолжаем развивать версию с работой. Но бабулю со счетов не сбрасывай! Очки я, на всякий случай, конфискую. Улика, как-никак.
С улицы доносится скрип калитки. Раздаются шаги. Я кладу вырезку обратно в папку и оборачиваюсь к Игорю. Его взгляд не кажется испуганным, это придает мне уверенности. Шаги приближаются. Слышно, как поворачивается в замке ключ. Я подбегаю к окну на кухне, пытаюсь открыть — бесполезно. В детской то же самое. Похоже, Олег подготовился к моему визиту и забил окна гвоздями. Тащу Игоря за руку в спальню.
— Шкаф! — кричу я.
— Нет, я не хочу в шкаф.
— Отодвинь его, — пытаюсь говорить как можно спокойнее. — Олег не сменил замки, зато забил гвоздями все окна, чтобы из дома можно было выйти только через дверь.
— Через дверь в шкафу?! С детства мечтал побывать в Нарнии.
— Отодвигай!
Он с силой толкает шкаф вбок, тот покачивается и отъезжает. В середине яркого прямоугольника обоев сияет полуденным светом окно. Я подбегаю к нему. Щелчок шпингалета и окно распахивается. Все-таки я Бонд, Джеймс Бонд! Мы по очереди вылезаем на улицу. Внизу уже поджидает собака. Смотрит на Игоря влюбленным взглядом и облизывается, не забывая при этом скалить зубы.
— Чего ты ждешь?
— Ничего. Мяса у меня больше нет.
Мы переглядываемся и со всех ног бежим к забору. Игорь лезет в дыру первым. Его ноги проскальзывают под забор, но когда дело доходит до ягодиц, Игорю приходится вырывать траву и разгребать землю. Теперь Олег наверняка заметит подкоп и заделает лазейку. Прижимая папку к груди, я пролетаю в разинувшую рот яму следом за Игорем и приземляюсь прямо в его объятия. Секунду привыкаю к теплу его тела, ощущаю спиной, как подрагивает его живот. Игорь заходится смехом, который тут же передается мне. Его прерывистое дыхание щекочет мне ухо. Я чувствую, как играют мускулы на его груди, ощущаю легкие толчки живота. Неуклюже поворачиваюсь в его объятиях. Как будто назло он еще сильнее прижимает меня к себе. Я вижу его губы, розовые и горячие, поднимаю взгляд и жалею, что не оттолкнула Игоря, пока была еще в состоянии от него оторваться. Он наклоняет голову, касается кончиком носа моей щеки и…
— О господи! — вскрикиваю я. — У тебя кровь!
— Где? — выдыхает он.
— На лбу!
Игорь проводит ладонью по красной полоске и подносит руку к глазам.
— Ерунда, шрамы украшают мужчин. Но если ты хочешь поиграть в медсестричку — я не против.
— Не думала, что ты любишь ролевые игры.
— Обожаю. Так на чем мы остановились?
— Мы нашли статью о несчастном случае.
Игорь разочарованно вздыхает и выпускает меня из неприлично тесных объятий. Я стараюсь не смотреть в его сторону. Он подает мне руку. Я, не глядя, принимаю помощь и поднимаюсь на ноги. Поправляю платье и, вслед за Игорем, захожу в дом. Он идет на кухню заваривать чай, а я усаживаюсь в кресло и читаю вслух:
— Несчастный случай с девятнадцатилетним установщиком спутниковых антенн, который проигнорировал требования безопасности и продолжил работу во время непогоды, произошел десятого мая. Гуренков Артур Аркадьевич поскользнулся и упал с крыши. По дороге в больницу он скончался. Трагедия случилась в рабочее время. Родители погибшего, пенсионеры, несколько лет назад потерявшие старшего сына во время военных действий в Чечне, требуют правосудия. Руководство предприятия утверждает, что Гуренковым была нарушена техника безопасности.
— Вот видишь, родители требовали правосудия и не дотребовались, — говорит Игорь, заходя в комнату с кружками, — а потом решили сами восстановить справедливость.
Я делаю глоток чая и, собравшись с мыслями, начинаю спорить:
— Это предположение, догадки. У нас нет ни единой улики.
— Значит, надо их достать.
— Откуда? Из-под земли?
— Если хочешь, — пожимает плечами он, — но я предпочитаю проведать родителей парня.
— Где ты собираешься их искать?
— Гуренковы — не такая уж популярная фамилия. Уверен, адрес стариков найдется в телефонной книге.
— Может, они вообще не из нашего города? Вдруг он был гастарбайтером, приехал на заработки в Россию и…